История эта началась где-то в 1974 году. В нашем семейном доме, в котором родилась моя мама в сложный 1944 год, я малышом проводил все летние месяца, бегая на раздолье и нагуливая волчий аппетит. То были тяжелые для горожан времена. Только работающие на земле крестьяне могли себе позволить натуральные продукты. Моим родителям приходилось регулярно ездить в Москву за продуктами, чтоб прокормить семью и меня проглота. На “колбасных” электричках. Бабушка с дедом вели хозяйство огородное и разводили скотину. Помогали своим дочерям как могли, а их было трое: Саша, Нина и моя мама Тоня. Не могу сказать, что было всё в достатке, что-то продавали на рынке, чтобы покупать в хозяйство оборудование, одежду и т.д. Ну вот нас, пацанов и девчат малолетних накормят с утра, и мы, кто помогать по хозяйству, кто в магазин за солью и спичками в очереди стоять, кто похитрей, тот купаться, а потом на колхозные поля горох рвать или кукурузу. Но есть хотелось всегда. Кто как перебивался. Рядом с домом у нас была колхозная ферма-дойка. Дойка была рано утром, когда мы все спали, в обед и к вечеру, когда уже темнело. Стада коров тогда были огромные. Цистерны на “газонах” и “зилах” только успевали подъезжать заливать парное молоко. А мы, ребятня, с удовольствием и интересом наблюдали за жизнью коров и спорой работой доярок уже механизированного процесса. И ждали… Ждали, когда нас позовут и разрешат вдоволь напиться теплого пахучего ароматного молока. Часто от нашей спешки, неуклюжести молоко текло у нас по губам и щекам, мы радовались, смеялись друг над другом, а доярки дивились нашему гомону и вытирали нам губы от молока. И мне вытирала одна черненькая…
Нынче в этих окрестностях я подвязался в Никольском храме пономарем и спустя 45 лет уже я утираю уста после причастия этой доярке, которая подкармливала нас колхозным молоком, но уже седовласой бабушке Маше…
©
