За неделю до 9 Мая у меня была на приеме женщина возраста детей войны. Я зашел к ней в палату, и мы мило беседовали о ее здоровье. Надо сказать, что ее дети заботятся о ней и настаивают на регулярных профилактических исследованиях в клинике. Она хорошо выглядела и чувствовалась ухоженность ее. По моим профессиональным вопросам я не нашел ничего критичного. Поэтому определив, когда и как часто нам надо встречаться, я направился к двери, намереваясь попрощаться.
Пожелав всего доброго, я открыл дверь палаты, вышел уже и, заглядывая, поздравил с наступающим праздником, имея в виду День Победы. Ее ответ заставил меня оставить все свои дела и вернуться к ней в палату для уточнения и разъяснения услышанного.
«Вы действительно считаете этот день праздником?»- женщина с грустью и искренним удивлением спросила меня в ответ на поздравление.
«Конечно, – ответил я, – а как же иначе?»
И она рассказала мне, какой этот день был в ее памяти. Память, которая не забыла убитых и не вернувшихся с войны. Память, которая оставила, как фотокарточку отца – добровольцем, ушедшего на фронт и не вернувшегося. Память, которая рефреном повторяет слова своей матери, воспитавшей и выкормившей двух дочерей без кормильца: «Это Бог помог воспитать вас…»
И очнувшись от душивших слез, продолжала: «В этот День половина ликовала и бросала цветы в небо, пела и танцевала «со слезами на глазах». Вторая половина- «со слезами на глазах» пребывала в горестном и скорбном молчании. Я горда своей страной, но не согласна, как сегодня это шоу и представление развивается по всей стране в День Победы. Чествовать нужно не только воевавших, но и всех, кто выжил, всех кто участвовал. А кто погиб – им вечная память и скорбь».
И я задумался: «Может это День преклонения голов, тишины и протяжных гудков, памяти и скорби. Памяти, что было. Скорби, чтобы больше не было. День Единения всей страны не в шумных уличных гуляниях, а на могилах погибших, в храмах, на панихидах и в поминовениях».
